Алекс, гад! Вот удружил так удружил. Я грустно уставился на огромную розовую елду. Не, скорее – розовенькую. Не знаю, чем эти цвета отличаются, но верю, что судоремонтники подобрали всё‑таки розовенький. Эх! С другой стороны, если присмотреться, то вполне… миленько. Да ну нахер!

* * *

– Сука, Алекс, как ты мог?!! – я припер друга к стеночке, как только мы вернулись на Дыню. Я перехватил его в душевой, куда он побежал после недели вонючей аскезы. Сейчас он стоял передо мной голый, прикрывался полотенцем и вонял. Выглядело не очень, но мне было пофиг.

– Да ты сам так решил! – оправдывался тот.

– Вот прям так и сам? – ехидно уточнил я.

– Ну… не совсем, а это, как его… О! Коллегиально! – тут в душевую зашел Клоун, весело насвистывая. – Клоун, дружище, подтверди!

– Подтверждаю! – кивнул Разрушитель. – Только, что?

– Чья была идея выкрасить Авианосец в розовый… ненький… И так его назвать?

– Твоя, конечно! – уверенно ответил здоровяк.

– Вот видишь! – обрадовался Алекс. – А мне ты, значит, не веришь!

– Так, – смутился я. – Что‑то не сходится… Давайте вспоминать.

И мы начали вспоминать. Вспоминали‑вспоминали, но ничего не вспомнили. Потому что синька – зло, и отшибает память наглухо. Кто был автором этой чудесной идеи мы так и не выяснили. Вроде это всплыло как‑то само, чтобы Овечку порадовать. Ну и ладно. Поздняк метаться. В реестр новое имя уже внесено, а цвет? Ну не перекрашивать же, в самом деле?

– Можно, я уже пойду помоюсь? – вырвал меня из размышлений голос Алекса.

– Иди, уже, – я кивнул. – Но, чуйка мне подсказывает, что это ты, падла, всё устроил!

– Хе‑хе… – Алекс быстро удалился.

– Помогло? – Клоун немного задержался.

– Что? – удивился я.

– Ну, с Овцой! Чпокнулись?

– А! Да! То, есть нет! То есть вроде да, помогло, но нет – не… гхм… чпокнулись!

Клоун покачал головой.

– Что‑то ты дохера сложный, Командир. Проще нужно быть. И люди к тебе потянутся, и Овца… даст… Гы‑гы! – он развернулся и ушел довольный.

Я посмотрел ему вслед. Устами младенца, как говорится, глаголет истина. Но, блин, что‑же всё‑таки произошло у Овцы в каюте? И, вообще, верните мне старую Овцу! С осознанием своего Симбиота, она стала умнее и… невыносимей. Но! У меня резко проснулся к ней интерес! Вот всё у меня не как у людей! Меня, оказывается, умные женщины возбуждают. Внезапно. И, походу, истеричные, ага. Значит, так. Миссия «Соблазнить Овцу» принята! Хе‑хе. А я пойду, пока, делами займусь.

Раз переукраденный корабль нельзя себе оставить, значит нужно его немножко… подразобрать! Под этим девизом, придуманным Алексом мы и пришвартовали «Апасного» к Дыне.

Нет, я предполагал, что у зеленых гопников талант к разборке, но то что я наблюдал выглядело феерично. Где‑то на далекой Земле тихо плачет полукримиальная авторазборка. Мне пришлось их даже немного притормозить, иначе своим ходом корабль уже никуда бы не полетел. Но всё обошлось. Полуразобранный Крейсер, с которого было отвинчено/отрезано/оторвано абсолютно всё я сдал Органам Правопорядка и получил свои двадцать миллионов. А еще получил десять от «Руда Маркиза Карабаса». И еще их же грузовик я им сдал за скромные пятьсот тысяч. Но, курочка по зёрнышку клюет! В итоге мы нехило так поправили свое финансовое состояние.

А еще мы подняли Категорию нашего Наемного Подразделения сразу до Класса «D». Права была Гадюка, когда сказала мне почитать Правила. Тяжелый Авианосец, либо Тяжёлый Крейсер автоматически давал право на получение данной Категории. Эти же правила придумали нормальные люди! Они посчитали, что только экипажа на таких кораблях должно быть в районе пяти тысяч, плюс десант, плюс снабжение. Кроме этого считалось, что если у тебя есть такой большой корабль, то у тебя всяко пять‑десять штук поменьше должно быть! Вот, то на то и выходило, что больше десяти тысяч народу по‑любому быть должно. Кто ж мог предположить, что банда отморозков раздобудет себе этого гиганта, не имея ничего другого за душой? Еще менее, могли предположить, что Тяжелым Авианосцем в одно рыло… гхм… одно виртуальное личико, будет управлять маленькая девочка, он же Симбиот, Даша! Мне вспомнилась моя недолгая стажировка в качестве инспектора госпожнадзора, когда для получения разрешения формально нужно было иметь в помещении огнетушитель. Пусть старый и не рабочий, но он должен был быть! И вот у нас тоже есть огнетушитель, почти новый и рабочий, а еще – розовенький! Так что, ура! Трепещите, ксеносы! «Превозмогатели» вышли на тропу войны!

* * *

– Это что за фаллоимитатор?!! – Гадюка ржала так, что даже икала. – То есть ты взял нормальный боевой корабль и превратили его в этот розовый самотык?!

– Розовенький, – машинально поправил я. – Между прочим этот цвет на три процента лучше рассеивает тепловую энергию по сравнению со стандартным «флотским серым»!

– Ах‑аха‑ха! Конечно он рассеивает, а еще он всех врагов рассеит, как только они вас увидят!! Это ж кому охота такой фаллический символ в одно место получить?!! Ох, уморил старушку!

– А че это вы так осведомлены хорошо насчет фаллоимтаторов? – подозрительно прищурился я.

Гадюка тут же прекратила ржать.

– Ты на что это намекаешь?

– Да не на что. Мало ли, у кого какое хобби! Хе‑хе! – увидев как она начала бледнеть, я поспешно добавил. – Может вы на пенсии секс шоп открыть хотите!

– Нет, не хочу, – Гадюка смотрела на меня очень недобро, поэтому я решил перевести тему.

– Так что там с заданием? Категория «D» – есть! Готовы к труду и обороне!

– Какому, к хренам, труду? – удивилась Генерал.

– Это фигура речи такая. В общем, я весь внимании. – я сложил руки на животе, вытянул ноги и всячески начал изображать Ждуна.

Гадюка покачала головой, но углубилась в планшет.

– Так, что тут у нас… Ага… Нет…. Далеко… Сложно… Еще сложнее… Маловато силенок… Точно не справитесь…

И так минут пять. Мне это немножко надоело, и я подал голос.

– Огласите весь список, пжжалуста!

Генерал на меня удивленно посмотрела.

– Ну я‑то свои силы лучше знаю, может что‑то и найду! – немного смутился я, под ее взглядом.

Гадюка хмыкнула и повернула ко мне экран. Я устроился поудобней и начал выбирать.

– Ага… Ого… Ну, ниху… себе… А!.. О… Ы‑ы‑ы…

Через пять минут я поднял голову.

– Как‑то не так я всё себе представлял. Это все выглядит… неправдоподобно для нас сейчас.

– А я тебе говорила! – назидательно сказала Генерал. – Категория «D» – это нижний порог входа, и он очень высок, как ты увидел. Так что выбор невелик. Разве, что миссии «принеси‑подай».

– Много платят? – на всякий случай поинтересовался я

– Копейки, – ожидаемо ответила Генерал.

– Я лучше пиратов еще побью, – вздохнул я. – Так что мы имеем в итоге? Категорию «D», но работы к ней нет?

– Ну, получается так! – кивнула головой Гадюка.

– Жесть! – резюмировал я.

– Согласна! – ответила Гадюа.

Мы немного помолчали.

– Как война? – поинтересовался я, чтобы прервать неудобное молчание.

– Война – плохо, – охотно ответила Гадюка. – Правда у Империи все еще хуже. Одно это меня и успокаивает. Но, не сильно.

Она прочла мне краткую сводку с фронта. Интекты давили, мы отступали. Ангелы помогали, как могли, но могли плохо. Боевых Станций, по‑видимому, катастрофически не хватало. Потеряв несколько из них, Ангелы теперь вступали в бой только при подавляющем своем преимуществе. В случае угрозы уничтожения – они отступали, бросая людей на произвол ксеносов. Не очень поступок, как по мне. В Обитаемом Космосе росло недовольство войной. Появились даже сторонники мира с Интектами, топившими за то, что во всем виноваты военные, а Интекты ничем не хуже Вселенной‑13. Тем более, что с отключенным воскрешением толку от нее всё равно не было. Люди были растеряны, злы и раздражены. Даже среди военных начался разброд. Их многолетний опыт не готовил их к «окончательной» смерти. Страх проник внутрь Человеческого Общества…