Я хмыкнул. Так она меня на войну одного и отпустила! Но Овечка на меня цыкнула.

– Клянусь!

– Клянешься ли не ругать его по пустякам, быть всепрощающей и не допускать обиды в дом?

Я осторожно показал Алексу большой палец. «Всепрощающей» – это хорошо, это по‑нашему! Косяки есть! Они не могут не есть! Хе‑хе… Овечка чуть сбилась, подозревая неладное, но всё‑таки ответила.

– Клянусь!

– Властью данной мне Командиром нашим Илаем и Сущностью Духовной, что не оставляет нас ни на минуту, объявляю вас мужем и женой! Можете обменяться кольцами и поцеловаться!

Между нами нарисовалась виртуальная Дашка, одетая по случаю праздника в розовое платьице. Я удивился, вроде кольца у нас, а не у неё. И как, вообще, голограмма может кольца принести!

– Командир, – осторожно начала Даша.

– Не сейчас, – цыкнул я. Я надел Овечке кольцо на палец.

– Команди‑и‑ир! – настаивала маленький Симбиот.

– Сдрысни мелкая! – я получил кольцо от Овечки.

– Каманди‑и‑и‑и‑и‑ир!!! – я с удовольствием поцеловал молодую жену и у меня по всему телу пробежала волна желания.

– С Дыни передали! Ангелы гиперпереход с той стороны открывают!!! – выпалила отчаянно Машка.

Мы застыли. Овечка медленно повернулась к мелкой.

– Я не позволю никаким ксеносам испортить мне первую брачную ночь! – глаза ее метали молнии и мне стало немножко жаль тех Ангелов, кто собрался посетить нашу свадьбу. – Сколько у нас времени?

Дашка смутилась.

– Ну, при удачном раскладе, если они всё‑таки стабилизируют проход, то часа два!

– Времени – завались! – резюмировала Овца.

Я сглотнул и кивнул.

– Так! Пьянка переносится на после сокрушительной победы над подлыми вторженцами… то есть засланцами… то есть, ну вы поняли! Всем занять свои места! А я… А мы… Короче! Мы ненадолго отойдем! Алекс, ты за старшего!

Алекс улыбнулся и кивнул, а я схватил молодую жену за руку, и мы бегом рванули в свою каюту, на ходу теряя части одежды. В каюту я вбежал в семейных трусах в красный горошек – подарок от Пакли с Бондом, между прочим, из какого‑то супердорого материала, а Овечка осталась в одних стрингах, перед последним поворотом приведя в замешательство своим роскошным бюстом двух случайных гоблинов.

Мы рухнули на кровать и сплелись в неистовой страсти. И когда мой пульсирующий детородный орган всё‑таки вошел в мою возлюбленную, у меня перед глазами замелькал праздничный салют. Где‑то внутри головы стыдливо заворочался Симбиот, а я как будто слился с Овечкой в единое целое. Интересно, это из‑за наших «подселенцев»? Или меня еще трава… то есть цветок не отпустил? За многие жизни, я был очень опытен в любовных утехах, чего скрывать, но ТАКОЕ со мной было впервые. Мы предавались Любви, забыв обо всём на свете. Для нас остались только мы одни. Война‑войной, а секс – это святое!

И ПУСТЬ ВЕСЬ МИР ПОДОЖДЕТ!!!

Обращение Автора.

Ну что? Ура? Свершилось? И вы больше не будете есть мне мозг чайной ложечкой?

Пы Сы И никакого, блядь, Гарема!!! Вы же взрослые люди и должны понимать, что с ТАКОЙ женой это невозможно! И дело тут даже не в её неземной красоте, хе‑хе…

Глава 10

Обращение Автора

Бодрое Утро, Камрады! Вот, на радостях от позавчерашнего прыжка в «Горячие Новинки» накатал вам небольшую главу. Ну и что, что я в «виджете» всего полдня посидел, зато у меня Орки розовые! Гы‑гы…

Короче, люблю вас всех! Без сарказма!

Крепко Обнимаю и желаю нормально догулять выходные. И берегите печень! Хе‑хе…

Я расслабленно смотрел в никуда и глупо улыбался.

– Слюни вытри! – посоветовал подошедший Алекс.

Я, автоматически, вытер. Слюней не было.

– Гы‑гы, – сказал друг.

– Очень смешно! – я улыбался. Ничего не могло мне испортить настроение. Даже злобные Ангелы, а не то, что вредный товарищ.

– Видел бы ты себя со стороны! – хмыкнул ниндзя. – Я тебе даже где‑то завидую!

– Завидуйте молча! – хмыкнул я.

Мы делали последние приготовления. Я поднялся на Посадочную палубу. Москитный флот был готов к старту. Двести зеленых «Крылатых Атмарозков» преданно смотрели мне в глаза, построившись кривыми рядами. У каждого на голове была белая повязка с розовым пятном на лбу.

– Это что, блядь, такое? – тих спросил я у Алекса.

– Это – Хатимаки, деревня! – улыбнулся Алекс. – Хатимаки – это головная повязка, которая символизировала у одних узкоглазых типов из нашего общего прошлого непреклонность намерений и поддерживающая боевой дух. Хатимаки повязывали камикадзе, кайтэн и другие тэйсинтай перед атакой.

– Кто, бля?!! – удивился я.

– Ты что, не интересовался японской культурой? – притворно удивился друг.

– Нет, а с хера ли мне ею интересоваться?

– Тёмный ты человек, Илай! – вздохнул ниндзя. – А вот был бы в прошлой жизни автором книг – был бы обязан её знать! Тамошние люди все с ума сошли на этой почве и требовали всё больше и больше островной Культуры. Люди – ебанулись, а ты – озолотился бы. А так, кто ты был? Простой пожарник!

– Пожарный! – поправил его я. – А что за красная клякса на повязке? Вроде, круг должен был быть, который солнце, типа, символизировал. И оно красное было, это я точно помню. И точно круглое!

– Тю! – скривился Алекс. – Ты забыл, что ли? У нас же культ «розовенького» цвета! Бессмысленный и беспощадный! А, насчет «круглое» – ну зеленые же знатные рукожопы!

Я краем глаза посмотрел на Овечка, но она вроде ничего не услышала. Или сделала вид, что не услышала. Я прочистил горло.

– Бравые военлёты! Вы элита и гордость военно‑воздушных сил «Превозмогателей»…

Я толкнул краткий воодушевляющий спич и зеленожопые со смехом и громкими криками заняли свои кабины бортстрелков. Я, в который раз, восхитился их оптимизму. Явно есть, чему у них людям поучиться.

Клоун и Алекс проинспектировали своих берков, часть из которых была заранее погружена в десантные боты, а часть распределена по кораблю в составе нескольких анти абордажных команд. Выглядело всё круто и надежно, но жопа мне подсказывала, что никто нас на абордаж брать не будут. Нас просто расстреляют издалека, как в тире.

– Я никуда не полечу!!! – Пакля уперла «руки в боки» и надула губы.

– Это приказ, вообще‑то, – Алекс пытался уговорить подчинённую. – Это самое безопасное место сейчас.

Рядом с Паклей, держа ее за штанину стоял малыш Люк.

– Папа? – он широко открыл голубые глаза и протянул руки к Алексу.

Алекса аж передернуло от ужаса.

– Да не дай, бог! – буркнула мамашка, беря малыша на руки. – Папа сейчас занят! Он блюет и плохо себя чувствует!

– А ещё он мой Главный Навигатор, – вмешался я, подойдя. – Пакля, у «Эльтенатуаэля» лучшие шансы выбраться отсюда. Профессор и Док тоже на борту и наши тела там же. Ты просто присмотри за ними, а мы воскреснем если что и что‑нибудь придумаем.

– Я нужна вам для драки! – не могла угомониться молодая маманя и, по совместительству, Диверсант.

– Ну ты же не умеешь взрывать Кубы в Космосе? – попытался я задавить логикой.

– Почему же? – запротестовала девушка. – Дайте мне Боеприпас помощнее и скажите куда подложить. Мы сто раз так делали, правда Алекс?

– Эмм… Да! – подтвердил Алекс. – Но сейчас другой случай! Короче! Надо!

Пакля открыла рот, чтобы возразить.

– КРУГО‑О‑ОМ! БЕГО‑О‑ОМ МАРШ!!! – рявкнул я. Пакля подхватилась и побежала. На полпути очнулась, остановилась, буркнула что‑то, несомненно обидное для меня, но все же забежала в десантный бот.

– Баба с возу – кобыле легче! – хмыкнул Алекс удовлетворенно. Сзади раздалось деликатное покашливание. Это был Овечка. Алекс не потерялся. – Не, ты же Боевая, можно сказать, Сестра! Сестра Битвы, короче! Вот! Хе‑хе! Какая же ты баба?

– Заткнись, блин! – буркнул я.

– Пятнадцать минут до выхода вражеского флота, – доложилась в эфире Дашка.